Дело техники

Резвых (говорит уверенно, но с некоторой горечью — словно с болью за каждого покупателя): Сейчас количество заявлений от недовольных клиентов — 75. Но на самом деле их гораздо больше. Не знаю, почему люди не подают жалобы, ведь это необходимо сделать для того, чтобы их признали потерпевшими. Я подробно занимаюсь анализом деятельности «Гауса» за последние 3 года. Те договоренности, которые существуют между концерном и дилером, не обязывают «Фольксваген» брать ответственность за выполнение «Гаусом» условий договора. Но, не вмешиваясь, концерн рискует своей репутацией. Эта ситуация с «Гаусом» стала поводом для флешмобов. Люди расклеивают листовки: «Купи «Фольксваген» — получи проблему!» Я видел инициативную группу, которая организовала флешмобы вообще в других регионах. И даже люди, которые никогда не покупали «Фольксваген», уже подхватили инициативу и клеят в общественных местах эти листовки.

Я считаю, что концерн должен более подробно прописать надзорные функции за дилерством в регионах. Как улучшить контроль за дилерством? Во-первых, по аналогии со страхованием можно как-то предусматривать возникновение подобных ситуаций. Во-вторых, нужно отслеживать движение средств по договорам факторинга. У дилеров же есть определенный кредитный лимит. И никто не смотрит, на что тратятся эти деньги, что с ними происходит. То есть дилер выходит за его рамки, но это не влечет за собой для него никаких последствий.

Ведущий (руководитель адвокатской конторы «Рывкин и партнеры» Станислав Рывкин): А что сейчас делает руководство в связи со сложившейся ситуацией?

Резвых: В данный момент привлекаются инвестиции, чтобы в кратчайшие сроки погасить задолженности. Я работаю над делом и собираю доказательства. Конечно, до решения суда мы не можем ничего заявлять, но уже сейчас могу сказать, что Швыдченко никакого отношения к выводу средств не имел. Концерн же в данный момент ищет нового дилера. Одной из задач нового руководства будет погашение долгов перед клиентами. Если все задолженности будут погашены, концерн обещает привилегии и бонусы в дальнейшей работе.

Арепьева (хрупкая девушка твердо отстаивает свою жесткую позицию): Конечно, покупатели в таких ситуациях — наиболее уязвимое звено. Однако мне непонятна их позиция. Если человеку говорят, что оплата только наличными, что предоплата — 90%, что автомобилей нет в наличии, а он все равно идет и покупает, что удивительного в том, что он оказывается в подобном казусе? Потребитель повелся на бонусы и не обратил внимания, что гарантий ему не предоставили. Если же мы будем полностью возлагать ответственность на концерн, то что будет мешать дилерам запускать откровенно мошеннические схемы? Платить же по обязательствам все равно не им. Я понимаю, что «Фольксвагену» важно сохранить имя, но ответственность должны нести недобросовестные дилеры.

Ведущий: Но ведь мошеннические схемы чреваты уголовной ответственностью. Да и гражданско-правовой ответственности никто не отменял.

Арепьева: Да, начинается дело о банкротстве. Каждый обманутый клиент может встать в очередь кредиторов. Есть уставной капитал «Гауса» — около 150 миллионов, но часть этих средств в залоге. На всех потребителей денег не хватит, и пока неясно, кто все-таки будет нести ответственность. Если будет признано, что все-таки есть вина руководства, то его могут привлечь к субсидиарной ответственности. Но это еще нужно доказать. Да и тогда не факт, что имущества хватит на то, чтобы возместить убытки всех потерпевших. Конечно, у концерна денег больше, вероятно, он может позволить себе заплатить. Но тогда мы начнем плодить недобросовестных дилеров, которые будут рассуждать точно так же — за наши ошибки все равно заплатят. А в этом ничего хорошего нет.

Ведущий: Может, тогда стоит более тщательно подходить к выбору дилера?

Арепьева (разводит руками): В данной ситуации сами покупатели поступили неосмотрительно. Уплатить 90% предоплаты за автомобиль без документов — это неразумно. Концерн не усмотрел, что кредитный лимит «Гауса» закончился, заказы перестали поступать. Возможно, вмешайся «Фольксваген» раньше, подобной ситуации удалось бы избежать. Но и покупателю нужно задумываться над своими действиями. У нас много дилерских центров, и мне кажется, что, если нужной комплектации нет в наличии в Воронеже, можно доехать до Липецка или Белгорода, а не покупать виртуальный автомобиль на таких условиях.

Резвых: Как вы считаете, если в дилерских центрах появится штатный сотрудник от концерна, который будет следить за расходованием денег, поможет ли это избежать подобных ситуаций? Например, клиент внес 500 тысяч в кассу, а этот сотрудник проверяет, чтобы деньги направились сразу в концерн, минуя дилерские счета.

Арепьева: Я думаю, что подобные проверки должны проводиться. Мне кажется, подобные формы контроля есть. Другой вопрос — насколько квалифицированный сотрудник проводит данную проверку, заинтересован он в ней или нет. К сожалению, не исключены ситуации, когда дилер может что-то предложить проверяющему взамен на некие снисхождения. А вот по поводу страхования хочу уточнить. Если страховой лимит на деятельность дилера превышается, на кого ложится ответственность?

Резвых: Конечно же, на концерн. Он выделяет деньги на лимит, и он же следит, чтобы сумма не превышала допустимую.

Арепьева: А если концерн просто не видит всей ситуации? Ведь, как вы сами отметили, договоры заключает дилер и концерн не знает всех деталей.

Резвых: Потому я и подчеркнул, что концерну необходимо усилить контроль над деятельностью дилеров. Чтобы не было подобных «сюрпризов». Концерны должны вести всю деятельность дилера — от заключения договора до выдачи автомобиля покупателю.

Арепьева: То есть концерн обязуется поставить, дилер обязуется передать денежные средства в отведенные сроки, а потребитель имеет право получить свой автомобиль. Выглядит даже проще, чем оформить страховку.

Ведущий: На ваш взгляд, неправильно назначать концерн ответственным за ошибки дилеров, потому что недобросовестные дилеры этим воспользуются. Но мы забываем о потребителе, а он здесь самая слабая сторона. Типовой клиент чаще всего не обладает специальными юридическими знаниями, вряд ли ему придет в голову посмотреть на договор между дилером и концерном. Он покупает машину у дилера и уверен, что уже защищен, — это же официальный дилер, а не какая-то левая контора. К тому же часто мы встречаемся с ситуацией, когда автомобиль ты можешь приобрести лишь у единственного дилера в регионе. Если ситуацию оставить, как есть, максимально обезопасив концерн, то в итоге все риски лягут на потребителя, разве не так?

Арепьева: Если в идеале, то в данной ситуации можно организовать все так, чтобы дилер не являлся отдельным юридическим лицом. То есть концерн выступает в роли соучредителя дилера. В таком случае он будет и контролировать расходы, и следить за ходом операций.

Ведущий: То есть создать искусственную монополию, которая приведет к повышению цен?

Арепьева: Нет. Главное, что должно быть урегулировано законодательно, — это размер предоплаты до поступления автомобиля. Так как у дилера и концерна есть некий кредитный лимит, то установить планку в размере 10% для клиента, например. Это бы защитило покупателя. По закону защиты прав потребителей у нас есть штрафные санкции, но в данном случае с «Гаусом» неоткуда взять деньги на их выполнение. Если бы размер предоплаты был ограничен, клиенты были бы защищены. Во всяком случае, подобной ситуации бы не сложилось.

Ведущий: Вы говорите: концерн должен нести ответственность за деятельность дилера. Однако дилер — это всего лишь представитель крупной фирмы, некий посредник, закупающий продукцию оптом и продающий в розницу. Если бы покупатель перед походом в салон просто прочитал в словаре такое определение, он бы задумался или позвонил юристу, чтобы выяснить, какие существуют риски в данном деле. И возможно, подобной ситуации бы не сложилось. Перекладывая же ответственность на концерн, предпринимая что-то еще для защиты потребителя, мы лишаем того инициативы. А излишняя опека вредна в том смысле, что человек, полагаясь на всевозможные гарантии, сам ничего не делает. Существует также риск, что концерн, на который возложат дополнительную ответственность, уйдет с рынка в другие страны, где условия его устраивают больше. Может, стоит работать над тем, чтобы потребитель более ответственно подходил к серьезным покупкам, повышал свою правовую грамотность и через сложившиеся или создаваемые им механизмы гражданского общества заставлял работать власть, прежде всего правоохранительную?

Резвых: Большинство наших граждан — порядочные и сознательные люди. Зачастую договор составляется так «удобно» для потребителя, что, даже изучи он его вдоль и поперек, он все равно его полностью не осмыслит. А большинство его и вовсе не читает. Договор не исключает возможности, что 100 тысяч покупателя пойдут в кассу или уйдут в концерн. Контроль над этими деньгами осуществляют люди, которые работают в салоне. Конечно, излишне опекать потребителей не нужно, но защитить их тыл дополнительно, усилив тот же контроль со стороны концерна, было бы правильно.