5 июля 2018 года 12:45
Испытание огнем
Потерять весь склад товара. И продолжить работать дальше. Как — рассказывает воронежский бизнесмен Владимир Лисовский
Наталья Андросова
редактор журнала De Facto
«Когда мне с утра позвонили и сказали, что сгорел наш склад, я был уверен, что потерял порядка 30 миллионов рублей, — вспоминает директор салона «Мебель Италии» Владимир Лисовский. — Почти вся хранившаяся там мебель была предоплачена покупателями, а некоторым мы должны были ее привезти уже этим утром. Сотрудники подсчитали потери — 15 миллионов рублей. Парадоксально, но первое, что я испытал, — чувство облегчения: хотя бы не 30».
«Посмотрел видео пожара — последняя надежда пропала»
Весной этого года владельца взорвавшейся в 2016 году сауны «Барин» Сергея Левыкина суд отправил из-под домашнего ареста в СИЗО. Поводом для этого стало нарушение условий отбывания наказания. В это же время директор салона «Мебель Италии» Владимир Лисовский покрывал многомиллионные убытки: его склад, находившийся в соседнем помещении, сгорел со всей хранившейся там мебелью. Товар не был застрахован.
«Срок исковой давности не прошел, я могу хоть сейчас подать в суд на владельца сауны. Но зачем? — недоумевает Владимир Лисовский. — Насколько я знаю, взыскать с него уже особо нечего. Пусть отвечает, как ему подсказывает совесть, за погибших там людей».
Утро 11 декабря 2016 года начиналось для Владимира Лисовского как самое обычное: сделал зарядку, принял душ. И тут телефонный звонок известил его о случившемся.
«Сначала испытал смятение. Не знал, что делать, — вспоминает Лисовский. — Первый порыв — поехать на склад. Цеплялся за соломинку: вдруг не все сгорело, вдруг что-то удастся спасти. Но на место происшествия не пускали. Посмотрел видео пожара — надежда пропала. Позже это подтвердили сотрудники: одни угольки. А если отдельные предметы и уцелели, то пропитались гарью и потеряли товарный вид. Сам я на пожарище в итоге так и не поехал: пропало желание это видеть».
Большинство покупателей надеялись получить мебель до Нового года — переехать или сменить обстановку к празднику. Лисовский звонил каждому лично: «С воронежцами проблем практически не возникло. Все покупатели меня знают — помогли и личные отношения, и моя публичность в целом, они верили, что это несчастный случай, а я никуда не сбегу. Были даже те, кто приезжал поддержать. Шутили: «Да гори оно все синим пламенем, мы сейчас к тебе с шампанским приедем!» И делали новые весьма солидные заказы, чтобы мы могли быстрее выйти из трудного положения. Но с клиентами из Курска переговоры оказались действительно сложными. Они не читали новостей о пожаре и просто не верили в то, что произошло. Честно признаюсь, возражения отрабатывал жестко: говорил, что готов привезти товар, как только смогу, от обязательств не отказываюсь. Но деньги возвращать не буду, хотите — идите в суд, но это будет надолго. Это прежде всего диктовалось ответственностью перед остальными моими клиентами. Нельзя было допускать разорения компании».
В итоге в суд не обратился никто. А в течение полугода вся мебель была доставлена. Для этого пришлось также лично созваниваться со всеми итальянскими фабриками, просить ускорить процесс производства. Большинство пошли навстречу — заработать, по сути, дважды им было выгодно. Некоторые по-своему посочувствовали: дали постоянному партнеру (Лисовский в мебельном бизнесе уже более 17 лет) небольшую скидку — от 3% до 5%. Но так как заказывался товар уже после Нового года, цены выставили также уже новые, закупка обошлась примерно в ту же сумму.
«Срок исковой давности не прошел, я могу хоть сейчас подать в суд на владельца сауны. Но зачем? — недоумевает Владимир Лисовский. — Насколько я знаю, взыскать с него уже особо нечего. Пусть отвечает, как ему подсказывает совесть, за погибших там людей».
Утро 11 декабря 2016 года начиналось для Владимира Лисовского как самое обычное: сделал зарядку, принял душ. И тут телефонный звонок известил его о случившемся.
«Сначала испытал смятение. Не знал, что делать, — вспоминает Лисовский. — Первый порыв — поехать на склад. Цеплялся за соломинку: вдруг не все сгорело, вдруг что-то удастся спасти. Но на место происшествия не пускали. Посмотрел видео пожара — надежда пропала. Позже это подтвердили сотрудники: одни угольки. А если отдельные предметы и уцелели, то пропитались гарью и потеряли товарный вид. Сам я на пожарище в итоге так и не поехал: пропало желание это видеть».
Большинство покупателей надеялись получить мебель до Нового года — переехать или сменить обстановку к празднику. Лисовский звонил каждому лично: «С воронежцами проблем практически не возникло. Все покупатели меня знают — помогли и личные отношения, и моя публичность в целом, они верили, что это несчастный случай, а я никуда не сбегу. Были даже те, кто приезжал поддержать. Шутили: «Да гори оно все синим пламенем, мы сейчас к тебе с шампанским приедем!» И делали новые весьма солидные заказы, чтобы мы могли быстрее выйти из трудного положения. Но с клиентами из Курска переговоры оказались действительно сложными. Они не читали новостей о пожаре и просто не верили в то, что произошло. Честно признаюсь, возражения отрабатывал жестко: говорил, что готов привезти товар, как только смогу, от обязательств не отказываюсь. Но деньги возвращать не буду, хотите — идите в суд, но это будет надолго. Это прежде всего диктовалось ответственностью перед остальными моими клиентами. Нельзя было допускать разорения компании».
В итоге в суд не обратился никто. А в течение полугода вся мебель была доставлена. Для этого пришлось также лично созваниваться со всеми итальянскими фабриками, просить ускорить процесс производства. Большинство пошли навстречу — заработать, по сути, дважды им было выгодно. Некоторые по-своему посочувствовали: дали постоянному партнеру (Лисовский в мебельном бизнесе уже более 17 лет) небольшую скидку — от 3% до 5%. Но так как заказывался товар уже после Нового года, цены выставили также уже новые, закупка обошлась примерно в ту же сумму.
Как Владимир Лисовский пережил бизнес-катастрофу
15 млн рублей
составил ущерб от пожара на складе компании
3-5%
такую скидку давали Лисовскому производители после инцидента
6 месяцев
ушло на погашение банковского кредита, который помог покрыть убытки
На 20%
упал спрос на воронежском мебельном рынке через год после пожара
«Хотя мыслей о том, чтобы подать на самобанкротство и все бросить, не возникало, иногда просыпался ночью и долго не мог заснуть, — признается Владимир. — Терзал вопрос: «За что? Столько лет работал, столько сделал — и вот! Все напрасно? Что дальше?» Но наступал день, поток событий подхватывал. Начинал что-то делать, общаться с людьми, и мрачные мысли отступали».
А люди рядом оказались действительно те, на кого можно положиться. По словам Владимира, многие знакомые предлагали занять денег. Но он старался не влезать в долги, немалую часть потерь покрыл из своих личных сбережений и благодаря помощи родственников. Семья такое решение поддержала.
«Да, пришлось немного подтянуть пояса, но деньги — это лишь восполняемый ресурс. Жена говорила: «Главное — береги себя, не нервничай, не переживай». Единственное — маме я не рассказывал, пока не решил все проблемы. Она советская учительница, таких денег никогда не держала в руках. Боялся, что она может известия просто не перенести».
Плюс, если можно так выразиться в подобной ситуации, Лисовскому в каком-то смысле повезло. Как раз накануне пожара банк одобрил компании кредит под небольшой процент. Бизнесмен признается, что недолюбливал кредитные деньги, старался работать без них. Но чтобы выполнить больше заказов до Нового года, на этот раз решился на займ. Надеялся погасить через 2 месяца, как только мебель будет поставлена клиентам. Из-за случившегося пришлось растянуть выплаты на полгода. Получил определенный опыт: пересмотрел свои взгляды на кредиты.
А люди рядом оказались действительно те, на кого можно положиться. По словам Владимира, многие знакомые предлагали занять денег. Но он старался не влезать в долги, немалую часть потерь покрыл из своих личных сбережений и благодаря помощи родственников. Семья такое решение поддержала.
«Да, пришлось немного подтянуть пояса, но деньги — это лишь восполняемый ресурс. Жена говорила: «Главное — береги себя, не нервничай, не переживай». Единственное — маме я не рассказывал, пока не решил все проблемы. Она советская учительница, таких денег никогда не держала в руках. Боялся, что она может известия просто не перенести».
Плюс, если можно так выразиться в подобной ситуации, Лисовскому в каком-то смысле повезло. Как раз накануне пожара банк одобрил компании кредит под небольшой процент. Бизнесмен признается, что недолюбливал кредитные деньги, старался работать без них. Но чтобы выполнить больше заказов до Нового года, на этот раз решился на займ. Надеялся погасить через 2 месяца, как только мебель будет поставлена клиентам. Из-за случившегося пришлось растянуть выплаты на полгода. Получил определенный опыт: пересмотрел свои взгляды на кредиты.
«А уже в следующем году спрос рухнул на 20%»
Говорят, беда не приходит одна. Следующий, 2017 год выдался для «Мебели Италии» «очень тяжелым», как говорит сам Лисовский. Спрос упал примерно на 20%. Но, как утверждает бизнесмен, дело не в оттоке клиентов из-за пожара.
«Да, может быть, кто-то и затаился, не делал заказов, выжидал, выкарабкаюсь ли я, — предполагает он. — Но таких были единицы. Рынок в целом упал. Как говорили мне знакомые банкиры, люди перестали снимать «сливки» со счетов, все копили. Кто-то вкладывал в недвижимость, в землю. Никто не знал, что будет с долларом, и не спешил покупать мебель».
Эту тенденцию подтверждает директор «Ярмарки мебели» Сергей Решетов: «Действительно, в это время произошло сильное падение рынка, в том числе в премиальном сегменте. Странно, что товар у «Мебели Италии» был не застрахован. Но чтобы из-за этого инцидента ушли постоянные клиенты — не думаю. Конечно, есть состоятельные люди, которые и за 10 тысяч вытрясут из владельца салона душу. И хотят, чтобы мебель была у них дома через 5 секунд после заказа. Но в целом в премиуме продажи основаны на личных отношениях, каждый клиент знаком с владельцем, и при правильном выстраивании диалога они могут договориться».
Тем не менее, как утверждает Лисовский, удалось сработать с небольшой прибылью. Вместе с другими компаниями, занимающимися продажей интерьерных предметов, создали объединение АИСТ (Архитектура, Интерьер, Строительство, Торговля) для генерации потока клиентов. Урезали расходы, сотрудники в этом году реже выезжали на обучение в Италию, не так часто обновлялась экспозиция в салоне. Коллектив компании, по его словам, отнесся к сложившейся ситуации с пониманием: «Как раз в такой ситуации сотрудники смотрят, умеет ли руководитель держать удар. Стоит ли за ним идти дальше. У нас не уволился никто».
Владимир Лисовский — православный человек, и, по его словам, переживать трудности помогала церковь, молитва священнослужителей и прихода, общение с батюшками.
«К сожалению, старцев, которые долго направляли меня в моем духовном пути, уже нет в живых, но есть их наставления, — вздыхает Лисовский. — Деньги — это ничто. Их может быть неограниченное количество. Совсем иное — человеческая жизнь. Слава Богу, что на складе не погиб никто из моих сотрудников. Хотя как раз накануне один из них хотел там заночевать, но коллега уговорил его уйти к нему. Если бы он погиб, тогда это были бы совсем другие переживания. Как офицер, я привык отвечать за вверенных мне людей».
Владимир Лисовский уверен в правильности фразы мастеров единоборств: «Вера в победу — уже половина победы». А в преодолении любых сложностей главное — воля, желание и руки не опускать. «Впрочем, весь товар после этого случая я все-таки застраховал», — смеется он.
«Да, может быть, кто-то и затаился, не делал заказов, выжидал, выкарабкаюсь ли я, — предполагает он. — Но таких были единицы. Рынок в целом упал. Как говорили мне знакомые банкиры, люди перестали снимать «сливки» со счетов, все копили. Кто-то вкладывал в недвижимость, в землю. Никто не знал, что будет с долларом, и не спешил покупать мебель».
Эту тенденцию подтверждает директор «Ярмарки мебели» Сергей Решетов: «Действительно, в это время произошло сильное падение рынка, в том числе в премиальном сегменте. Странно, что товар у «Мебели Италии» был не застрахован. Но чтобы из-за этого инцидента ушли постоянные клиенты — не думаю. Конечно, есть состоятельные люди, которые и за 10 тысяч вытрясут из владельца салона душу. И хотят, чтобы мебель была у них дома через 5 секунд после заказа. Но в целом в премиуме продажи основаны на личных отношениях, каждый клиент знаком с владельцем, и при правильном выстраивании диалога они могут договориться».
Тем не менее, как утверждает Лисовский, удалось сработать с небольшой прибылью. Вместе с другими компаниями, занимающимися продажей интерьерных предметов, создали объединение АИСТ (Архитектура, Интерьер, Строительство, Торговля) для генерации потока клиентов. Урезали расходы, сотрудники в этом году реже выезжали на обучение в Италию, не так часто обновлялась экспозиция в салоне. Коллектив компании, по его словам, отнесся к сложившейся ситуации с пониманием: «Как раз в такой ситуации сотрудники смотрят, умеет ли руководитель держать удар. Стоит ли за ним идти дальше. У нас не уволился никто».
Владимир Лисовский — православный человек, и, по его словам, переживать трудности помогала церковь, молитва священнослужителей и прихода, общение с батюшками.
«К сожалению, старцев, которые долго направляли меня в моем духовном пути, уже нет в живых, но есть их наставления, — вздыхает Лисовский. — Деньги — это ничто. Их может быть неограниченное количество. Совсем иное — человеческая жизнь. Слава Богу, что на складе не погиб никто из моих сотрудников. Хотя как раз накануне один из них хотел там заночевать, но коллега уговорил его уйти к нему. Если бы он погиб, тогда это были бы совсем другие переживания. Как офицер, я привык отвечать за вверенных мне людей».
Владимир Лисовский уверен в правильности фразы мастеров единоборств: «Вера в победу — уже половина победы». А в преодолении любых сложностей главное — воля, желание и руки не опускать. «Впрочем, весь товар после этого случая я все-таки застраховал», — смеется он.
